Неточные совпадения
Несмотря на нечистоту избы, загаженной сапогами охотников и
грязными, облизывавшимися
собаками, на болотный и пороховой запах, которым она наполнилась, и на отсутствие ножей и вилок, охотники напились чаю и поужинали с таким вкусом, как едят только на охоте. Умытые и чистые, они пошли в подметенный сенной сарай, где кучера приготовили господам постели.
Но он тотчас же сообразил, что ему нельзя остановиться на этой эпитафии, ведь животные —
собаки, например, — тоже беззаветно служат людям. Разумеется, люди, подобные Тане, полезнее людей, проповедующих в
грязном подвале о глупости камня и дерева, нужнее полуумных Диомидовых, но…
Этот человек, отверженный из отверженных, так низко упавший, как только может представить себе человеческая фантазия, этот добровольный палач, обошелся с ней без грубости, но с таким отсутствием хоть бы намека на ласку, с таким пренебрежением и деревянным равнодушием, как обращаются не с человеком, даже не с
собакой или лошадью, и даже не с зонтиком, пальто или шляпой, а как с каким-то
грязным предметом, в котором является минутная неизбежная потребность, но который по миновании надобности становится чуждым, бесполезным и противным.
Следом за ним очутился на стене и Сергей, как раз в то время, когда из расступившихся ветвей кипарисов выглянула большая темная фигура. Два гибких, ловких тела —
собаки и мальчика — быстро и мягко прыгнули вниз на дорогу. Вслед им понеслась, подобно
грязному потоку, скверная, свирепая ругань.
За
собакой шел двенадцатилетний мальчик Сергей, который держал под левым локтем ковер для акробатических упражнений, а в правой нес тесную и
грязную клетку со щеглом, обученным вытаскивать из ящика разноцветные бумажки с предсказаниями на будущую жизнь.
Только один раз ее пожалели и приласкали. Это был пропойца-мужик, возвращавшийся из кабака. Он всех любил и всех жалел и что-то говорил себе под нос о добрых людях и своих надеждах на добрых людей; пожалел он и
собаку,
грязную и некрасивую, на которую случайно упал его пьяный и бесцельный взгляд.
Старик чебан, оборванный и босой, в теплой шапке, с
грязным мешком у бедра и с крючком на длинной палке — совсем ветхозаветная фигура — унял
собак и, снявши шапку, подошел к бричке. Точно такая же ветхозаветная фигура стояла, не шевелясь, на другом краю отары и равнодушно глядела на проезжих.
На лай
собак показались в окне две головы; ворота отворились, и мы въехали во двор,
грязный и маленький, с какими-то трухлявыми развалинами вместо служб.
Итак, Ефимка сидел у ворот. Сначала он медленно, больше из удовольствия, нежели для пользы, подгонял
грязную воду в канавке метлой, потом понюхал табаку, посидел, посмотрел и задремал. Вероятно, он довольно долго бы проспал, в товариществе дворной
собаки плебейского происхождения, черной с белыми пятнами, длинною жесткою шерстью и изгрызенным ухом, которого сторонки она приподнимала врозь, чтоб сгонять мух, если бы их обоих не разбудила женщина средних лет.
В бараках — длинных
грязных сараях, с крышами на один скат — просыпались рабочие. Издали все они были похожи друг на друга — оборванные, лохматые, босые… Доносились до берега их хриплые голоса, кто-то стучал по дну пустой бочки, летели глухие удары, точно рокотал большой барабан. Две женщины визгливо ругались, лаяла
собака.
Белая
собака с
грязным хвостом, бродившая по огороду и чего-то искавшая, поглядела на него и побрела за ним…
Зеленое масло, перемешанное с нагаром, пролилось на стопку ярко раскрашенных обложек. От обгорелого фитиля расплывались пятна на девочку и
собаку в зелени и на красное заглавие «Приключения Амишки», угол высокой стопки медленно впитывал в себя
грязное масло.
Чистое дело марш! — закричал в это время еще новый голос, и Ругай, красный, горбатый кобель дядюшки, вытягиваясь и выгибая спину, сравнялся с первыми двумя
собаками, выдвинулся из-за них, наддал со страшным самоотвержением уже над самым зайцем, сбил его с рубежа на зеленя́, еще злей наддал другой раз по
грязным зеленям, утопая по колена, и только видно было, как он кубарем, пачкая спину в грязь, покатился с зайцем.